Какой вкус у хорошего вина спустя 150 лет?
А как насчет хереса, выпущенного до Французской революции? Специалист Ноа Мэй рассказывает об ужине в винном отделе Christie's в Лондоне, на котором ведущие коллекционеры дегустировали вина, созданные за три столетия.
Холодным декабрьским вечером прошлого года группа опытных дегустаторов со всего мира собралась в исторических залах заседаний Christie's в Лондоне, чтобы оценить редкую группу вин, созданных в самых разных стилях на протяжении трех столетий.
Это был последний в долгой истории ужин с вином, организованный Винный отдел Christie's, в котором мы попытались передать долговечность и неповторимое очарование лучших вин с течением времени.
Вечер начался с одной из самых больших порций «белых» вин, которые я когда-либо должен был попробовать, и оттуда отправился в необычайное путешествие. Вот некоторые из моих дегустационных заметок о памятном событии.
Белые вина
Мы начали с немного неблагоприятного начала с 1905 Арбуа Блан это было слишком фанково — слишком дико и раздражающе, поэтому мы поменяли его на резервное: 1896 Шато Шалон. Оттуда мы в совокупности охватили четыре с половиной века и калейдоскопический, глубоко вызывающий воспоминания диапазон ощущений.
Кастильо Игай маркиза де Мурьеты белые вина - легенды. Глубокие цвета, окислительные и всегда щедрые по характеру, они могут храниться многие десятилетия, но редко у кого есть возможность вернуться к вкусу. 1878, особенно в полбутылки. Наша миниатюрная красавица, выдутая вручную, прибыла прямо из Мурриеты и за свою долгую жизнь была предусмотрительно перезакупорена трижды (1928, 1957 и 1988).
При дегустации сразу же стала очевидна заслуга всей этой тяжелой работы. Вино было великолепным. В его медово-восковой сердцевине была маслянистая острота и ощущение многослойной сложности, которая была очаровательна и сохранялась еще долго после того, как вино выпито.
херес мансанилья обычно пьют молодым, вскоре после выпуска, и наслаждаются его свежим, цветочным, соленым привкусом — идеально с испанской ветчиной в теплую погоду. Эта бутылка была другой: она была разлита в Эпсли-Хаус, лондонском доме герцогов Веллингтонских, в 1865 году. Мы перелили вино, и оно лилось соломенно-желтым цветом в графин.
В возрасте более 150 лет он выглядел почти как молодой эн рама Мансанилья. При дегустации, 1865 был хорошо сбалансированным, меловым и слегка ореховым с характерным дымным оттенком. Из-за его цвета и юношеской походки трудно было поверить, что его разлили по бутылкам, когда Авраам Линкольн был президентом Соединенных Штатов.
Последнее вино полета, еще один херес, перенесло нас почти на столетие назад, в 1779 год — за 10 лет до Французской революции. Это был исторический и унизительный опыт. На этикетке просто указано Херес 1779: выцветший текст на древней бутылке неправильной формы. Закупоривалось ли вино когда-либо повторно, было неясно, но пробка, которую мы вытащили из бутылки, вполне могла быть оригинальной — такой короткой, сморщенной и насыщенной она была.
Удивительно, но вино разлилось с прекрасной прозрачностью — глубокий золотисто-янтарный цвет в бокале. Табак, чай, кожа и нотки старой мебели характеризуют аромат. Вино было сродни старому Амонтильядо по стилю — полностью сухое, окислительное и с легким оттенком алкоголя. Стол молчал, пока мы наслаждались этим прекрасным, навязчивым моментом.
